13 ноября 2024, Среда
Спецпроекты
arrow_right_black
29.12.2017

Есть ли будущее у юниорного бизнеса в России?

С момента старта рыночных реформ в нашей стране прошло уже 25 лет. Многое изменилось за это время, но в некоторых областях продолжают действовать экономические схемы, заложенные еще в советский период, которые не соответствуют требованиям времени. Именно к ним, к сожалению, относятся геологоразведка и ввод в оборот новых месторождений. Во всем мире ведущую роль в этой сфере играют юниорные компании, а у нас, несмотря на серьезную поддержку со стороны экспертного сообщества, похвастаться пока особо нечем. О перспективах юниорного бизнеса в России мы побеседовали с генеральным директором компании Kopy Goldfields Михаилом Дамриным.
messages_black
0
eye_black
704
like_black
0
dislike_black
0
Михаил Дамрин.pngМихаил Дамрин - Генеральный директор компании Kopy Goldfields

В Канаде есть четкое определение юниорных компаний, считаете ли Вы применимым подобное определение для юниорных компаний в России? Возможно, у Вас есть альтернативное определение для этого?

Существует много разных определений юниорных компаний в горной отрасли. Критерии юниорных компаний различаются в зависимости от юрисдикции и рыночной практики. Но везде они имеют множество общего со стартапами (startup) применительно к горной отрасли — начальная стадия развития горного проекта (поиски, разведка, строительство, начало эксплуатации), небольшая капитализация (в пределах первых десятков миллионов долларов), финансирование за счет средств акционеров (equity).

Существенно, что это всегда высокорискованные инвестиционные проекты и большинство из них оказываются неудачными. Некоторые юниорные компании занимаются одним проектом и в зависимости от его успешности они или переходят в разряд добывающих компаний (самостоятельно или через поглощение их другими производителями) или разоряются. Но иные компании занимаются постоянным поиском и развитием проектов на ранних стадиях, более перспективные из них продают и на вырученные средства существуют и развиваются, оставаясь тем не менее всегда юниорными и сознательно отказываясь самостоятельно идти в добычу.

Есть ли какое-то отличие «юниорной компании» от «геологоразведочной компании»? Можно ли «геологов» считать юниорными?

Мне кажется, в России геолого-разведочной принято называть сервисную компанию, которая оказывает услуги по поиску, разведке и геологическому сопровождению, не владея обычно лицензиями самостоятельно. 
Это, наверное, идет с советских времен, когда недра принадлежали государству, а геолого-разведочные партии и экспедиции проводили работы по госзаказу.

А что является «товаром, поставляемым на рынок» юниорной компанией?

Хороший вопрос. Я бы назвал товаром юниорной компании — проект для инвестиций в горнорудной отрасли. Этот проект компания может продать или развивать самостоятельно, превращаясь из юниоров в производителя.

Эксперты считают, что в России есть юниорные компании. Какое у Вас мнение на этот счет? Если есть, то, сколько их хотя бы примерно?

«Есть» или «нет» в экономике понятия относительные. Геолого-разведочный потенциал России принято сравнивать с Канадой или, в худшем случае, с Австралией. В этом случае и число компаний также следует сравнивать с этими странами. При таком сравнении у нас юниорных компаний НЕТ. А если говорить в абсолютных цифрах, то их общее число не превышает 10–12 компаний. Эта величина примерно постоянна и сохраняется на протяжении многих лет.

Но кроме биржевых юниорных компаний, в России есть множество недропользователей в форме ООО, занимающихся развитием поисковых проектов, являющихся по сути юниорными компаниями. Их число никто не считал и статистики по ним я не видел.

Считаете ли Вы Kopy Goldfields «юниорной компанией» в классическом смысле этого слова?

Наши инвесторы и рынок (аналитики) считают Kopy Goldfields юниорной компанией: все наши проекты еще не дошли до добычи, наша капитализация, хотя и существенно выросла за последнее время, не превышает 20 млн долл., мы финансируем наши работы в основном за счет выпуска акций.

Расскажите об основных шагах Kopy Goldfields на российском рынке в качестве юниорной компании и, если можно, о ближайших планах компании в России.

Компания была создана в 2007 году для осуществления определенного разведочного проекта на рудное золото в России. Мы привлекли под него деньги на рынке, но после нескольких лет работы по проекту его перспективы оказались хуже, чем мы ожидали. Обычная ситуация в отрасли. Это также совпало с падением интереса инвесторов к высокорискованным проектам в целом по итогам финансового кризиса 2007–2008 годов и падением интереса к золоту на фоне коллапса цен на золото в 2013 году. Нас спасли наличие новых поисковых проектов, портфель которых мы целенаправленно наращивали с 2007 года и поддержка акционеров, которые согласились принять дополнительные риски.

Кризис заставил нас существенно поменять концепцию ведения поисковых работ, резко сократить затраты и пересмотреть стратегию развития. Мы продали некоторые проекты, которые мы считали менее перспективными, и нашли партнера в регионе — компанию «Высочайший» — для разведки и добычи золота на одном из наиболее перспективных наших проектов — Красный. 

Какова на сегодня в целом ситуация с этим проектом? Какая роль в соглашении отводится Kopy Goldfields, а какая компании «Высочайший»? 

Проект Красный активно развивается: заканчивается разведка месторождения, существенно растет ресурсная база. В сентябре 2017 года мы выпустили новый отчет по запасам/ресурсам по стандартам JORC, основанный на результатах работ в 2016 году — 1388 koz (43 т). Общий прирост ресурсов составил 45 % по сравнению с предыдущим отчетом. Открыто новое рудопроявление Восточное в контуре лицензии. По итогам завершенных работ 2017 года мы ожидаем дальнейший рост ресурсов и запасов месторождения. Наша компания специализируется на поисковых и разведочных работах, которые мы активно и, я считаю успешно, вели на Красном все прошедшие годы. По мере завершения разведки компания «Высочайший» берет на себе лидерство в проектировании и строительстве ГОКа. Все работы мы финансируем совместно.

А в каких формах Kopy Goldfields планирует осуществлять свою деятельность в рамках альянса после запуска фабрики на месторождении? Ведь, как известно, юниорный бизнес заканчивается тогда, когда начинается масштабное промышленное освоение. 

Одна из больших проблем юниорных компаний в мире и особенно в России — это перейти от разведки к добыче на успешно разведанном месторождении. Мы пока не планируем добывать самостоятельно. Как юниорная компания мы рассматриваем альянс с Высочайшим как удобную возможность войти в добычу золота в России. Компания «Высочайший» имеет большой опыт строительства новых ГОКов и их эксплуатации.

В одном из своих интервью Вы говорили об одном из Ваших проектов — Северные Территории в Бодайбинском районе Иркутской области. Что с ним на сегодня? Какие имеются перспективы? А может быть, есть уже очертания крупнейших месторождений, идентичных Сухому Логу?

Мы отработали на Малом Патоме (Северных Территориях) два поисковых сезона. В 2016 году мы покрыли всю лицензионную площадь (1852 км2) геохимическими поисками по потокам рассеяния и локализовали более 20 представляющих интерес аномалий. В 2017 году мы провели геохимические поиски по вторичных ореолам на 7 участках общей площадью 122 км2. 

Результаты получены и сейчас обобщаются. Предварительно, мы получили несколько интересных аномалий по золоту и спутникам для дальнейших работ. В этом году планируем поиски продолжить. В целом Малый Патом (исторически район Дальней тайги) известен более 100 лет как золоторассыпной район. Несколько артелей продолжают активно работать в контурах наших рудных лицензий. Однако за все это время поиски и разведка на рудное золото практически не проводились. Мы в некотором смысле первые. 
У меня нет сомнений, что в будущем в районе наших лицензий будут открыты новые месторождения рудного золота. Надеюсь, что это сделаем мы.

Согласны ли Вы с утверждением, что юниорный бизнес не развивается в России в первую очередь из-за отсутствия покупателей и неразвитости инвестиционной инфраструктуры (отсутствия отечественной биржевой площадки, способной оперировать акциями таких компаний)?

Мне кажется, что юниорный бизнес не развивается в силу отсутствия финансирования поисковых проектов. 
В целом это безусловно связано с неразвитостью биржевого рынка. Также можно отметить недостаток инвесторов, готовых инвестировать в биржевые стартапы, с одной стороны, и с другой — отсутствие конечных потребителей инвестиционных проектов в горной отрасли. Иными словами, сложно найти средства на поисковый проект, потом еще более сложно добиться в нем успеха и в итоге почти невозможно продать его так, чтобы покрыть понесенные затраты на его развитие и получить средства на новые проекты. Последние 30 лет поисковые работы в горной отрасли почти не ведутся, и отрасль существует на материалах и знаниях, накопленных в советское время. Эти материалы не исчерпаны до сих пор и они преимущественно бес-платны. В этой связи до сих пор гораздо дешевле было проводить работы на локализованных в советское время проявлениях, чем вести поисковые работы с чистого листа. Однако к настоящему времени все сколько-нибудь очевидные интересные проекты уже реализуются.

Оставшиеся материалы в геолфондах ограниченно применимы в связи с существенным изменением технологий ведения поисковых и добычных работ за последние 35–40 лет. В этой связи, как мне кажется, рынок находится на пороге коренного роста интереса к поисковым проектам.

Какие основные проблемы ожидают отечественных инвесторов при входе в подобные проекты? Что бы Вы в первую очередь выделили?

Большинство инвесторов в подобных компаниях по определению не являются профессионалами. Для профессиональных инвесторов, вроде инвестфондов, слишком велик риск подобных инвестиций и они обычно запрещены правилами инвестирования. Поэтому основная проблема непрофессионального инвестора в подобном проекте — качественное управление геолого-разведочным процессом. Единственный способ контролировать риски в поисковом проекте — вовремя остановиться на ранней стадии, если результаты не совпадают с ожиданиями. В этом случае надо отчитываться, принимать и списывать убытки и объяснять их инвестору. Это мало кому нравится делать и, по-житейски, проще продолжать малоперспективный проект, надеясь, что ситуация может измениться к лучшему и вот-вот, наконец-то, содержания и пойдут. Большинство инвесторов, не понимая результатов геолого-разведочных работ и терминологии геологов, вынуждены продолжать финансировать бесперспективный проект, «закапывая» в него все больше и больше средств.

Следующая проблема — распределение рисков. Юниорная компания бывает зачастую на западе биржевой именно с целью разделения рисков проекта между несколькими инвесторами. И предоставляет для этого простой и эффективный инструмент. В России, где большинство юниорных компаний созданы в форме ООО, распределить риски между инвесторами тоже можно, но организационно это уникальные сделки со сложными акционерными договорами. Такой подход априори не может быть массовым.

Выход из проекта тоже проблема. Малое число инвесторов в юниорные компании готовы ждать начала добычи и затем получать прибыль через выплату дивидендов от продажи золота. Большинство стремится выйти гораздо ранее. Как это просто сделать в компании, организованной, как ООО, никто заранее не предскажет.

Основой для принятия решений об инвестировании в юниорную компанию является грамотная оценка качества ее активов. Для этого в развитых странах наработаны те или иные методики и стандарты. Каковы перспективы их внедрения в России?

Стандарты раскрытия информации для инвесторов по горным проектам, безусловно, нужны. Сейчас существуют требования по отчетности компаний перед государством по выполнению лицензионных соглашений — отчеты с подсчетом запасов, годовая отчетность по лицензиям, отчеты по движению запасов. Это совершенно отличный формат от того, что нужно инвесторам.

В каком виде и кто должен делать отчеты по оценке проектов для инвесторов — это открытый вопрос. Мне кажется, нужно сначала согласовать стандарт отчетности, многие сопутствующие вопросы будут решены в процессе подобной дискуссии.

Россия обладает самым уникальным в мире геолого-разведочным потенциалом. Что на Ваш взгляд необходимо сделать и осуществить для реализации этого потенциала? 

Для реализации потенциала нужны инвестиции. Российские частные инвесторы, которых в целом не очень много, сегодня неохотно инвестируют в поиски и разведку. По разным причинам. Выходов относительно быстрых два — или привлекать деньги у государства на каких-то условиях, или упростить доступ иностранных инвесторов. Долгосрочный выход — воспитывать собственных инвесторов в отрасль.

Ваша компания зарегистрирована в Швеции. Вероятно, Вы знаете на практике ситуацию с юниорным бизнесом в других странах. Что из международного опыта необходимо применить в России в первую очередь?

Самое главное — это низкие административные издержки получения лицензий и организации работ на них. Юниорный этап бизнеса — это период, когда финансовые средства очень дороги и их неоправданно использовать на административные расходы. Все средства на этой стадии должны идти на развитие проекта для того, чтобы уменьшить расходы по нему в случае, если проект окажется бесперспективным.

Некоторые эксперты утверждают, что через 10 лет геолого-разведочная отрасль нашей страны будет развиваться исключительно по пути юниорного бизнеса, согласны ли Вы с ними?

Оглядываясь назад, можно сказать, что в целом, кроме появления современных гаджетов, в нашей жизни мало что радикально поменялось за прошедшие десять лет. Горная отрасль не меняется в одночасье. 10 лет — это период, близкий к тому, чтобы довести проект от стадии первых поисков до запасов и строительства. Это меньше цикла развития горного проекта от поисков до рекультивации. Чтобы произошли столь фундаментальные изменения в отрасли, нужно больше времени. 
_____________________________________________________________________________________________________________________________________________________________

Основные отличия юниорных компаний

  • Не имеют постоянной выручки (не ведут добычу)
  • Имеют минимальные оборотные средства
  • Главные активы компании — лицензионные участки
  • Менеджмент компании входит в состав акционеров
  • В классическом подходе имеют листинг на бирже
  • Средства для геологоразведки собираются через выпуск акций и их продажу
Опубликовано в журнале "Золото и технологии" № 4/декабрь 2017 г.

29.12.17
Золотодобывающая промышленность Иркутской области
29.12.17
20 лет успешной деятельности GV Gold
29.12.17
Золотые перспективы Иркутской области
29.12.17
Опыт «Иргиредмет» в области техники и технологии извлечения золота
29.12.17
«Полюс» сегодня и завтра
29.12.17
Бодайбинский район: золото в прошлом, настоящем и будущем
29.12.17
Необходимо вернуть федеральное финансирование поисковых работ
29.12.17
ИРНИТУ подготовил более 20 тысяч специалистов горно-геологического профиля
29.12.17
История Иркутской золотодобычи
29.12.17
О состоянии, проблемах и перспективах минерально-сырьевой базы золота Иркутской области
29.12.17
Сырьевая база золота, динамика производства, объекты, перспективы и тенденции развития золотодобывающей отрасли Иркутской области
29.12.17
Претворяя идеи в жизнь, вместе реализуем проекты на благо и гордость Байкальского региона
29.12.17
Иркутская область — территория возможностей!
28.12.17
Новый золотой век Иркутской области
Смотреть все arrow_right_black
Яндекс.Метрика