Василий Павлович Макаров

В.П. Макаров - Генеральный директор ЗРК «Павлик»

Василий Павлович, к настоящему времени «Павлик» располагает интересными итогами: в 2015 году объем добычи золота составил 1,07 т; за 2016 год «ПАВЛИК» добыл 3,8 т золота и почти тонну серебра. Прирост по золоту составил 250 %. Понятно, что в течении 2015 года шла наладка технологических схем, подгонка оборудования, но все же, этот результат отражает заложенный в проекте?

В целом, да — в 2015 году мы фактически заработали в конце августа и с того момента все время наращивали темпы производства. Не скажу, что всё шло гладко, но в пересчете на годовые объемы переработки руды мы к концу 2016 г. вывели производство на устойчивую работу на уровне 5 млн т руды год. Это дает основание ожидать в 2017 г. и далее на этой первой нитке около 6,8–7 т золота в год. Вероятно, уровень будет слегка колебаться год к году в зависимости от вариаций содержания и технологических свойств руды, идущей на фабрику — это обычное дело, но в целом объемы и себестоимость мы рассчитываем выдерживать.

На этой основе мы планируем и показатели расширения с вводом новой нитки, выводящей производство на следующий уровень, в примерно 9–10 млн т руды в год.

Это вторая очередь фабрики?

Можно и второй очередью называть, но мы используем термин «расширение», т.к. не всё там удваивается. Да, запасы месторождения практически удвоятся, соответственно, увеличим добычу и добавим на фабрике модули дробления и иное оборудования.

Как я понимаю, расширится и измельчение?

Да, дробление, измельчение и сгущение — вот те участки, где потребуется дополнительное оборудование, а в остальном планируем обойтись практически лишь имеющимся, с локальной его реконструкцией. 

Проанализировав имеющийся опыт, мы оценили возможности наращивания мощностей и видим, что 9–10 млн т по руде в год мы можем достаточно уверенно достичь без радикально крупной стройки и переделок, без существенных затрат средств и времени и без ухудшения показателей.

Сырьевая база позволяет это?

К сегодняшнему дню у нас на балансе стоит 154 т золота, эти объемы — в контуре первой очереди, в южной части карьера — в северной и северо-восточной у нас до недавнего времени были только ресурсы, которые изначально мы просто не стали переводить в запасы, чтоб не задерживаться на стадии чистой геологоразведки и чтобы перейти в фазу производства для получения, помимо прочего, и возможностей продолжить масштабную разведку объекта.

Однако это все же единое месторождение, и в середине 2015 г. мы начали второй этап геологоразведки на этих площадях. К настоящему моменту мы практически закончили работы там по созданию опорной сети, сейчас завершается детализация. Итоги работ уже к настоящему моменту позволяют говорить о том, что к концу текущего (2017) года, в октябре-ноябре, мы планируем выйти в ГКЗ с защитой дополнительно к имеющимся еще примерно 150 т золота.

При этом мы продолжаем видеть дальнейший потенциал разведки, поскольку видим скважины с содержанием золота и ниже контура планируемого карьера, видим, что на восточном фланге мы тоже не вышли из руды. Поэтому снова планируем, вводя очередные мощности по добыче и переработке на приращиваемых запасах, продолжать разведку и далее.

Кстати, а насколько ниже текущего дна карьера уходят промышленные содержания в скважинах?

Мы специально не изучали этого пока, но по крайней мере метров на 100 ниже планового днища карьера мы видим продолжение тех же интервалов и содержаний. Это не какие-то запредельные глубины, поэтому велик шанс того, что карьер будем углублять и эти содержания отрабатывать. Расширится карьер и по простиранию, в том числе и в сторону восточного фланга. В свое время первые работы по разведке удобнее было начинать на этой сопке, где мы сейчас начали добычу — вот поэтому здесь и появились первые запасы. Но через ручей Павлик, на восточной стороне, тоже сопка и те же содержания под не там такая же картина открывается, как и тут. И зона оруденения куда-то дальше уходит — мы так и не вышли из руды пока. Поэтому разведку в том направлении продолжим. Поэтому, даже если довольно осторожно оценивать потенциал объекта, то уже получается 150+150 т, а на той стороне ручья еще как минимум столько же. Да, там пока Р1 — но это такие Р1, которые на скважинах стоят, а не на домыслах — по ним мы видим реальные пересечения, такие же по мощностям и содержаниям, как в отрабатываемой части. Отсюда мы и понимаем, что при всем имеющемся у нас в руках масштабе, мы вскрыли пока лишь часть объекта и довольно много разведочных работ еще впереди — и их явно имеет смысл делать.

Кстати, важно заметить, что это говорит и о перспективах всего Тенькинского рудного кластера — и Наталка, и Павлик, и ряд других, пока более мелких, объектов, по сути, как бы «нанизаны» на одну зону глубинного разлома: они имеют определенные сходства в структуре, в минералогии, имеют перспективы в северо-восточном направлении и ограничения на юго-западе — поэтому это дает и нашим соседям достаточные ориентиры для успешной работы на их объектах, где тоже можно ожидать новые и довольно крупные рудные объекты. Поэтому мы с оптимизмом смотрим на расширение сырьевой базы тут.

Похоже, Ваш оптимизм достаточно обоснован. Но если говорить об объемах проведенных работ и их темпах — можете поделиться какими-то цифрами, на которых базируется этот оптимизм? 

Что касается выполненных объемов ГРР, то под первоначальные 154 т мы пробурили около 55 тыс. погонных метров скважин. Под второй этап мы запланировали пробурить еще 55–60 тыс. п.м.

А сколько из этого сделали уже к данному моменту?

Опорная сеть полностью, по заполняющей где-то 85 % к настоящему моменту. В конце марта планируем завершить бурение и далее доделать аналитику и отдокументировать остающееся.

Чтоб к концу года поставить на баланс?

Да. У нас подход прежний примерно – первоначально мы приобрели объект, где было забалансовых 57 т: практически «ноль», даже немного хуже.. Построили план, чтоб поставить на баланс некоторую часть, с которой можно начинать планировать производство. Так и сделали — сначала на баланс поставили 38 т. Потом, параллельно с планированием начала опытно-промышленной добычи (которую сразу планировали на 2 млн т в год, хоть над нами по этому поводу многие посмеивались), довели запасы сначала до 100 т, а затем и до имеющихся 154 т. Да, были некоторые шаги, которые сейчас мы бы не стали делать — но так ведь у всех бывает, опыт не приходит по-другому. Но мы этот опыт извлекли — и если на первые 55 тыс. п.м. у нас ушло года четыре, то новые 55 тыс. п.м. мы сделали меньше, чем за два. 

Все же сильно увлекаться не будем и далее в основном пока поисковые работы планируем — а над разведкой подумаем еще. Хотя всем сомневающимся в целесообразности я готов конкретные скважины показать, чтоб было понятно — и тут такие содержания и интервалы, и тут, на таком-то расстоянии от первых — те же содержания и интервалы. И далее то же. Тут преимущество вкрапленных руд дает себя знать — у нас практически нет «пустого» материала, золото есть везде, хоть содержание и варьирует. Далее, при планировании добычи, надо решать задачу отделения кондиционных руд от некондиционных — но это не проблема, а задача, она решаемая.

Кстати, а что с забалансовыми рудами? Они пока в отвал идут?

Не в отвал, а на рудные склады. Частично ими разбавляем богатые руды до рядовых содержаний, частично накапливаем. Появляются к нам вопросы — «а как будете перерабатывать?». Точного плана пока нет, работаем над этим. Но что могу пока сказать: перспективы кучного выщелачивания (КВ) в северных условиях у нас остаются крайне недооцененными. «Кинросс» на Форт-Ноксе на Аляске выщелачивает руды (и непростые!) с содержаниями ниже полуграмма на тонну — там никак не теплее, чем у нас. И в свое время он начинал работы в Магаданской области на Биркачане, когда еще владел Кубакой и этим объектом: мы с Вами вместе в «НБЛзолото» тогда в этой работе участвовали — и тогда даже в «Кинроссе» не все верили в успех. «Кинросс» ушел с Биркчана — пришел «Полиметалл», продолжил дело и вот снова в этом году запускает там КВ. Значит, работает идея. Скептики могут показать на целый ряд объектов в Магаданской области, где пытался кто-то начинать КВ и где это не пошло: мол, нет, видите, не работает. А когда начинаешь с каждым из этих случаев разбираться — то видно, что там спланировано было так, что не могло пойти: либо золото не вскрыли дроблением, либо с объемом укладки не дотянули, либо еще что — видно, что причина не в Магаданской области и ее климате, а в том, что инженерные решения не доработали. Тут слишком торопиться нельзя — нужна подготовка, нужно всё тщательно просчитывать. Вот и работаем над этим. Но я видел, как казавшаяся нереализуемой задача КВ на Зеравшане была решена «Ньюмонтом» — и масштабный проект более полутора десятков лет работает. Видел, как на Биркачане шло, как было на ряде других проектов КВ, в которых пришлось за свою жизнь поучаствовать, в том числе и вместе с Вами — и тут вижу, пойдет дело. Только торопиться напрасно не надо, нужно обстоятельно готовиться к этому делу. Это и другим посоветовал бы — объектов в нашем регионе для такой работы достаточно, не верьте скептикам!

Спасибо! Давайте теперь немного поговорим по другим Вашим объектам — Родионовское, Утинское, Бурхалинское, Шазское и др. — что там сейчас и что в планах, в приоритетах?
Ну, надо сразу сказать, что из всего спектра, конечно, Родионовское — это наш приоритет № 1 после Павлика. И работаем мы там, используя тот же алгоритм, что и на Павлике вначале, конечно, с учетом опыта Павлика. На сегодняшний день мы провели работы лишь в его центральной части пока. К концу текущего года планируем поставить на баланс первые 50–60 т золота. И это опять движение по схеме Павлика — нас пока не интересует абсолютное количество запасов, нам необходимо лишь получить сырьевую базу для начала добычи и для обеспечения последующей разведки средствами.

Конечно, мы пока видим только часть месторождения — трудно пока сказать, как оно всё будет выглядеть, но осторожно оценить его потенциал можно пока тонн в 100, я думаю. Это выглядит достаточно очевидным. Надо сказать, и там весь тот Пионерский узел тоже весьма перспективный — мы видим, что и наши соседи там, «ГеоЦентр» на Игуменовском, тоже достаточно масштабные работы поставили. И хоть по темпам развития объекты там пока идут с лагом года в 2–3 к тому, как у нас это в Омчакском узле, но мы понимаем, что Родионовское довольно быстро нагонит Павлик по фазе освоения. Очевидно, руду оттуда никуда не повозишь, будем строить там свою фабрику и, конечно, будем использовать опыт Павлика и в этом — не прямую кальку, естественно, но тем не менее. Первый этап освоения с годовой мощностью в 3–5 млн т там вполне уже просматривается. И на горизонте в 2–3 года это представляется достижимым.

А руды Родионовского похожи на Павлик по содержаниям, по технологическим свойствам?

Пока то, что мы видим — похоже. Есть кое-какие отличия, например, гравитационного золота там побольше, чем на Павлике. Не удивительно — там ведь очень богатые россыпи были, в одной из них нашли в свое время самый крупный самородок на Колыме. Да и рудное золото там пробовали добывать, на том же Родионовском и на Игуменовском. Только в то время исключительно за жильным типом гонялись — заходили на сопку, били траншеи. Удавалось жилу подсечь — хорошо, не удавалось — значит, пусто. А теперь и мы, и соседи наши там по-другому подошли к этому — и выясняется, что золото далеко не только в жилах, как и у нас в Омчакском узле. Так что там можно еще много интересных сюрпризов ожидать — на штокверки и на слепое оруденение там никто до нас толком работы не вел.

А что насчет Утинского, Бурхалинского?

Пока занимаемся там поисками — это уже другой, Ягоднинский район. Вдали от основных объектов нашей активности. И мы там пока не ожидаем таких же крупных объектов, как Павлик и даже как Родионовское. Однако и там видим интересные для себя результаты — поэтому поиски продолжим, а там посмотрим… 

Однако есть там и другой вопрос. Вот возьмем Утинское, к примеру — там есть тонн 9–10 в одной дайке, с этим всё довольно ясно. Почему бы не начать отрабатывать ее сплошной выемкой, например, комбайном? По сортировке можно более богатую часть сразу в переработку пустить, для этого достаточно простой и компактный модуль нужен — и всё! А более бедную часть потихоньку накапливать можно, а позже и решать, может то же КВ ставить потом, может что еще.

Такой подход крупной компании не очень интересен — довольно далеко, довольно мелко… А вот почему бы небольшим компаниям так не работать? Это ж 200–300 кг в год можно добывать, а то и больше. Разделите 9 т на 300 кг — это им на сколько лет работы? Капзатраты небольшие, персонала потребуется всего несколько десятков человек, операционные расходы тоже небольшими будут — почему не работать?

Тут один момент — мелких компаний, готовых и способных работать на руде, у нас резкий недостаток. У нас компаний, добывающих больше тонны, всего два с половиной десятка на всю страну пока.

Ну да, в категории между полутонной и тонной золота в год добычи — единицы пока готовы переходить на руду. Да и тем сложно — попробуй денег получить: в банках сразу вопрос про опыт работы на руде зададут — и всё. Они сами даже приобрести сам рудный объект такой не смогут, как правило, а тем более оборудование для него поднять, как и всё остальное. И нам, у кого есть такие объекты, продавать их не с руки — и денег не получишь особо, и перспективы какие упустишь, глядишь... Но тут что можно предложить: вот есть желающие начать работу на руде — приходи, посмотри, давай скооперируемся. Мы и идеями поможем, и опытом, и оборудованием или еще средствами какими — а встречная сторона пусть свои силы, время и средства в это вложит. Мы бы тогда на лишнее не отвлекались по мелочи, а продолжали бы поиски и дальнейшую разведку там, параллельно помогая технологическим и общим контролем за добычей. И второй стороне лишних средств отвлекать бы не пришлось — объект уже есть, ничего приобретать на аукционе не нужно, только завези недостающую технику и людей и управляй этим, при желании, постепенно выкупая себе долю там или просто работая по договору. Тут ведь какой вопрос — 200–300 кг это много или мало? А какая разница? Порой норма прибыли на небольшом объекте заметно выше, чем на крупном — и чего бы на мелком тогда не работать, мы же не за килограммы, а за прибыль работаем.

Но мы немного отвлеклись — давайте о Ваших собственных планах поговорим: что далее планируется на главном Вашем объекте, Павлике, и от чего эти планы зависят?

Да, тут важно вспомнить, с чего всё начиналось и почему. Первоначально планировали добывать 2 млн т в год, потом 3, потом далее решили расширяться. Но все время оглядывались — а энергии-то хватит? Можно было бы сразу на 5 млн т в год закладываться – но были ограничения по электроэнергии и мы не знали, сможем ли преодолеть их. Сегодня мы знаем, у нас в руках 25 Мвт плюс еще на 20 Мвт недавно получили разрешение — этого на 10 млн т руды в год нам хватит. А далее снова надо решать.

Сейчас есть определенные ограничения, связанные с тем, что линия «Омчак-Новая» предназначена как бы для одной Наталки, что странно: у того же «Полюса», помимо Наталки, есть и другие объекты в этом же узле, им тоже энергия нужна. Я очень надеюсь, что нам всем хватит ума решить эту проблему совместно, чтоб эта ветка обеспечила энергией все объекты этого узла — она же за государственные средства построена, и государству должно быть важно налоги со всех объектов в этом узле получить, чтоб окупить это поскорее. И региону важно обеспечить скорейший пуск и вывод на максимальную мощность всех этих объектов — это же поступления и в регион тоже, сколько же можно при таком богатстве под ногами на федеральные трансферты жить? Да еще и в энергоизбыточном регионе с незагруженными мощностями построенных уже ГЭС…

А что еще Вы бы отметили как проблему, требующую общего решения?

Кадры. Несмотря на то, что мы существенную часть персонала на вахты завозим издалека, это все же некое сообщество: они плавно перемещаются между нами, «Полюсом», «Полиметаллом» и так далее, как только кто-то из нас на копейку больше вынужден будет заплатить. И может быть, это и не так плохо — есть некая конкуренция, у каждой стороны есть выбор. Но вот порой начинается компания — а почему Вы местных, магаданских, не берете на работу. Берем. Только нету их столько, сколько нужно. Потому и завозим издалека. Кстати, и совсем издалека даже. Вот из Австралии, например.  Да, это не на массовые профессии, это штучные, можно сказать, элитные кадры. Но почему «утечка мозгов» была — плохо, а сейчас приток — и опять плохо?

Мы при этом серьезно вкладываем в обучение и профподготовку кадров, имеем договоры с рядом учебных заведений и всячески их поддерживаем. Считаем и МАЙНЕКС одним из видов профподготовки и профориентации — и его тоже постоянно поддерживаем, т.к. видим — нам это выгодно.

А что касается поселка им. Гастелло? Ваш вахтовый поселок полностью его вытеснит? И не останется памяти о Н.Гастелло и его экипаже на Колымской земле?

Такой поселок, какой он был и какой пока остается, из еле живых бараков — не тот памятник, какой должен бы быть героям. Мы, конечно, поддерживаем что осталось от поселка, обеспечиваем эти дома и людей в них горячей водой, теплом, светом — но решение о его расселении принято и будет реализовано.

Мы с удовольствием потом рекультивируем его территорию, посадим деревья, приведем это всё в должный вид. И наш вахтовый поселок продолжим развивать — там и сейчас уже и телевидение, и интернет, хоть и не столичный, но всё же. И связь любая. Храм строим. И люди продолжат тут жить и работать. В человеческих условиях. Это все же лучшая память, чем те бараки, что были.

А что дальше? Как Вы смотрите на будущее самой компании? На биржу планируется выходить? На объекты за пределами региона как-то смотрите?

Время покажет. Биржа — дело хорошее, наверное. Но это не мне решать — это вопрос акционеров.

За пределы региона — пока не видно смысла: в регионе нам работы еще сколько угодно, да и отношения здесь сложились очень теплые и партнерские и с соседями, и с Правительством региона. Планы развития есть, они достаточно масштабные — работать и работать еще. Что-то уже достигнуто, да — но впереди еще работы невпроворот.

Опубликовано в журнале “Золото и технологии”, № 3 (37)/сентябрь 2017 г.